Знаете, я довольно коммуникабельный паренёк. Круг моего общения чрезвычайно широк: рабочие и интеллигенция, казаки и разбойники, чиновники и полицейские, военные и мирные, есть даже депутаты разного уровня, в том числе, «единороссы». Одни из них намедни позвонил.
Я думал, он за выборы поговорить телефонирует – ну там помощь нужна и всё такое. А он душу излить захотел. Очень его обидел материал о новом гастрольном сезоне Цирка Уродов. Признаться, я никак не ожидал столь молниеносной реакции, но на встречу согласился, сразу обозначив условие: если этот разговор не просто плач в жилетку, а желание быть услышанным – значит это будет интервью. Он согласился.
Беседа публикуется практически без купюр. Разве только, что матюки вычистил. А их было много. Потому, что у парня реально наболело.
Депутат (далее, Д): Я готов к разговору. Как говорил Савченко в своё время: это будет открытый разговор. Мне нечего скрывать.
Бессонов (далее, Я): Совсем нечего? Прямо будешь жечь по гамбургскому счету?
Д: Настрой, по крайней мере, такой имеется.
Я: Хорошо. Губер квасит?
Д (опешил): …
Я: Ну, а чего? Ты же был после президентских выборов на турбазе, где он актив, так сказать, собирал. Хотя какой вы актив – вы пассив в чистом виде.
Д: Б..я, ну там много кто был.
Я: Ну он там квасил?
Д: Ну, что значит квасил? Просто отмечали победу. Все понемножку выпивали. Если честно, когда свет вырубили, я перестал водку пить – на воду перешёл, пока никто не видит. Потому, что добрые люди же у нас – заложили бы сразу. А так в темноте, при свечах вроде, как прокатило.
Я: Что значит «заложили бы»? НЕ ПИТЬ НЕЛЬЗЯ, что ли?
Д: Ну так, скажу – это не приветствуется – не пить в компании… Ну, так скажу… Ну, так, как бы… В компании серьезных людей это может подозрение вызвать. Я вообще не про это пришёл поговорить. Это его личная жизнь, не моё дело.
Я: Как знать. Если после таких мероприятий главы районов, депутаты, разные там чиновники за полночь «на рогах» разъезжаются, а им работать с утреца – это, по-моему, не только его дело. Ладно, проехали пока. Плачь!
Д: Да причём тут плачь – не плачь. Я всегда тебя читаю, и ты справедливо все пишешь, по делу. Но вот за Цирк Уродов обидно. У нас большая часть не такие!
Я: Треть примерно?
Д: Почему треть?
Я: Ну треть состава нынешнего опять – с гарантией 100% зайдет в новый созыв, что не так?
Д: Ну это, как избиратель решит.
Я: Не смеши. Как Блошкин решит. Кстати, а ты, наверное, прав. Скорее всего, один – два мандата с ЭсЭрами или ЛДПР, или КПРФ расторгуют за тишину.
Д: Су…а, всё может быть. Но ты меня опять куда-то в сторону уводишь. Ты меня разводишь что ли?
Я: Да.
Д: Ну х…р с тобой (смеется). Ты профдеформирован!
Я: А ты нет? Заметь, я с начала беседы ни разу не выругался – хотя, блин, могу. А ты эвона как словами бранными сыплешь – только в путь. Настоящий депутат! Опять же, ты уже пятьсот раз огляделся с начала разговора. Страшненькоооо?
Д: Ну,а кому охота судьбу Попова или Мурылева повторить?
Я: Да нормальная у них судьба, чо ты, я не знаю. Свободные люди. Не гнутся, не сосут…
Д: Нектар?
Я: Конечно нектар, нектар я имел в виду.
Д: Ну всё оттоптался? Давай по делу. Вот ты пишешь, что мы нихе…а не делаем…
Я (перебиваю): Стоп! Я так не писал. Я наоборот написал, что вы работаете. И работа ваша ударная загнала Волгограда из пункта А в самую глубину пункта Ж. Вы реально этого не понимаете?
Д: Послушай. Давай о реальных делах говорить.
Достаёт из пакета кучу бумажек. На них цифры, диаграммы, графики. Какие-то строки выделены маркером.
Я: О! Приготовился.
Д: С аргументами (он это говорит вполне серьезно)
Я: Наваливай давай, чо там у тебя.
Д: Давай может, кальян закажем?
Я: Воздержусь. Я бы «Нарзанчику».
Д: Ок.
Я: Во Франции говорят «Дакор»
Д: Что?
Я: Ну вместо «Окей» говорят «Дакор».
Продолжаем под минералку. Сбить с панталыку собеседника не просто. Он решительно настроен защитить 5 лет «беспорочной работы».
Д: Вот смотри график. Столько лавочек было установлено за 4 года. Первый год на пристройку и понимание функционала ушёл. Вот письма от Совета ветеранов района с благодарностью лично мне. Теперь про окна. Два детских сада. Я сам нашел, привлек, в общем, компании, ну фирмы, которые профили оконные изготавливают. В одном саду поставили все, ну то есть под замену все окна пошли, в другом частично, потому, что там родители какие-то приподнятые скинулись и в своих группах заменили уже. Ты смеёшься что ли, что у тебя с лицом?
Я: Почему смеюсь? Я не смеюсь. Я зеваю.
Д: Ну конечно, можно зевать, когда тебе факты предъявляют. А тебе не факты же нужны, а что-нибудь жареное давай тебе.
Я: Боже мой, какие мы обидчивые, ё-моё! Слышишь, окна-лавочки… Да какая мне разница, сколько ты лавочек установил? Хоть весь земной шар лавками утыкай! Ты мне скажи, ты зачем туда (в гордуму –Я.) 5 лет назад шёл? Лавочки ставить за спонсорские деньги? Или окна тем же Макаром инсталлировать? А как же басни твоих однопартийцев про то, что окна по партпроекту заменили уже? Кто из вас врёт?
Д: Это другой вопрос. Частью окна по партпроекту заменили – да, перед Госдумой. Но он же не резиновый. А садиков много. И новые строятся, кстати, это тоже учти.
Я: Ты, что ли строишь?
Д: Почему, ну, я на округе на своем контролирую стройки и ремонты в садах.
Я: А ты чего, понимаешь в стройке что-нибудь?
Д: Ты агрессивно настроен… Ты просто хорошего не видишь и зашорен сильно. Не можешь смириться с тем, что всё лучше становится и тебя выкинули из хорошей жизни – вот и бесишься.
Я: Да, я такой. Только вот, что мне скажи, Депутат Депутатович, что важнее для жителей города: триллион лавочек или повышение тарифов ЖКХ, безумное повышение на 9,8%?
Д: Это был необходимый шаг.
Я: Как пенсионная реформа?
Д: Мы всего не знаем. Там сложные экономические процессы. Нам сказали, что установка из Москвы.
Я: Отлично. А как вы городской транспорт под кореша бочаровского отгрузили? Это тоже Москва потребовала: девочке клинцовской транспорт передать? Расскажи мне, как вы санкционируете каждый чих областной власти, который очевидно гробит город?
Молчит.
Я: У тебя есть деньги на исполнение наказов?
Д: У нас сейчас это отменили.
Я: Ты писал письмо сити-менеджеру о неких преференциях в отношении фирмы, которая окна поставила в садик?
Д: Ну разумеется. Они же поставили окна. Что-то они должны получить.
Я: То есть обещал – ты и партия твоя расчудесная. Поставили посторонние люди и ты за них там чего-то хлопочешь. Ты вообще догоняешь, что это коррупция?
Д (набычился): Да причём тут коррупция?
Я: Не коррупция? Отлично. Письмо хоть рассмотрели?
Д: Нет пока. В процессе.
Я (смеюсь): Поехали дальше. О, что-то по патриотическому воспитанию сказать имеется?
Д (злится): А чего ты ржёшь? Да, есть что сказать. И это важно. Проведены (читает) конкурсы патриотической песни, рисунка. Я помогаю Музею школьному одному. Нет, виноват, двум. Конкурс рисунков на асфальте тоже коррупция, по-твоему? Мы помогали формировать гумконвои в ДНР, ты знаешь, как там люди живут. Вот тебе всё смешно, прям за живот чуть не хватаешься, а знаешь, как там на передовой?
Я: Ты сбрендил совсем, дружище? Моя передовая, слава Богу, в 2000 году осталась. И это раз. А два, три и десять, я тебя спрашиваю не мелками, потраченными на украшение асфальта, отчитаться, а объяснить мне про картельный сговор на питание в детсадах? Или за каким х…м вы способствовали переделу рынка нестационарной торговли?
Д: Так было надо. Непопулярные решения зачастую приносят отложенный экономический эффект.
Я (восхищённо): Да, наблатыкался! А про Веркина пояснить не хочешь? Почему дума, горячо приняв его, а напомню тебе, патриот ты мой родной, что тогда Веркин под судом ходил, по тихой его отпустила? Человек довёл город до транспортной ж…ы, а вы его с улыбочкой отправили следующие бахчи чекрыжить! Почему ты не потребовал ответа, куда ушли колоссальные деньги, предназначенные для КТС (Комплексная транспортная схема)?
Д: Ты напрасно думаешь, что ему это с рук сойдёт.
Я: Я не думаю. Я знаю. Вопрос простой, и я его повторяю. Вы практически единогласно этого деятеля одобрили. Значит и ты, голосовавший «За» – отвечаешь за это. Конкурс патриотической песни, блин. Вы, вообще, в какой реальности живёте?
И давай только не будем сейчас про стадион, дороги и прочее вот это вот всё рассказывать. От Блошкина вчера слышал. Ты вообще, какое отношение имеешь к ЧМ, кроме того, что ходил на футбол?
Д: Ну как…
Я: Да никак, ё..та! Вообще никак. Ты на Храм пожертвовал, кстати?
Д: Конечно, мы все, постоянно. Ну, а как?!
Понимая, что слишком увлёкся, замыкается.
Я: Слушай, дурацкий разговор у нас получается. Немой с глухим дискутирует. Я тебе про Фому, ты мне про Ерёму. Вот, что скажи и свернём лавочку. Ты же вчера слышал выступление Блошкина? Ты тоже себя видишь в новом созыве?
Прим: На финальном заседании Гордумы, внутриполитический вице-губер без обиняков заявил: «А многие из вас, насколько я могу понимать, в этот созыв попадут».
Д (неуверенно): Ну да. Я же хорошо работал, мне не стыдно с людьми разговаривать. Мне нечего скрывать.
Я: А если тебя кинут? Ну, просто по твоему округу расторгуются с КПРФ и что дальше? Чем заниматься будешь?
Д : Да не должны. Ну буду… Не знаю, я не думал об этом. Это… Да нет, всё должно быть нормально, я решил.
Помолчали.
Д: Слушай. Я за каждое слово своё отвечаю. Мне вообще стыдиться нечего. Я достойно работал. Но фамилию мою убери. И там ещё несколько слов, по которым понятно, что это я, и номера садиков тоже убери. И если можно пришли текст, я ещё погляжу.
Фамилию я убрал. Депутат текст согласовал, а чуть позже встретился с «красными», выясняя, есть ли у них договорённости с Блошкиным по его округу. Потом собирался к «ЭсЭрам»
Это же как надо избирателя любить?
Дмитрий Бессонов
