Несколько лет назад предприятие обанкротилось и был выкуплено предпринимателем Дмитрием Герасименко. Однако вместо признательности за спасение завода бизнесмен получил несколько уголовных обвинений, а само предприятие замучили проверками.
Может, причина в том, что местные правоохранительные органы задним умом решили, будто бы предпринимателю эти активы достались слишком дешево?
Даже несмотря на то, что есть все экспертизы, подтверждающие адекватную стоимость выкупа. Как писали СМИ, у завода были арестованы акции, недвижимое имущество и так далее. Это крайне затрудняет работу, особенно когда речь идет об участии в госконтрактах. Завод рискует вновь прекратить работу и распустить своих сотрудников. Только вот для чего создавать эту социальную напряженность «на ровном месте», и кто выиграет от этой шумихи?
С одной стороны, административное давление на бизнес в нашей стране — явление не уникальное. Однако поставить на колени предприятие, которое производит более половины спецстали страны (особые сплавы, которые используются в авиационной, космической промышленности и ОПК; из них, например, делают обшивку подводных лодок и броню танков), заводя дела по таким сомнительным основаниям, — это, скажем так, весьма «смелый поступок» со стороны правоохранителей.
Основное преступление, которое волгоградская полиция пытается вменить владельцу, состоит в том, что он якобы купил имущество одноименного банкротного завода «Красный Октябрь» (ВМЗ) по заниженной цене. Для этого он якобы вступил в сговор с арбитражными управляющими и еще несколькими лицами, в том числе «неустановленными», полагают правоохранители.
В 2014 году при реализации имущества было продано 100 процентов акций ОАО «Волгоградский механический завод КО» и ОАО «Волгоградское металлургическое объединение». Последнее на торгах выкупил ВМК за 62 миллиона рублей. В декабре 2015 года Верховный суд уже определил, что те торги были проведены с ограничением конкуренции, и рекомендовал кредиторам подать иски о взыскании «справедливой цены».
Правда, такого термина в законодательстве нет. Но есть понятие «рыночная цена». Поэтому Арбитражный суд Волгоградской области провел экспертизу и оценил актив в 237,9 миллиона рублей. И эта сумма по решению суда новыми собственниками была выплачена в полном объеме. Но это не помешало полиции спустя больше года назначить новую экспертизу по этому же самому делу!
Местная Торгово-промышленная палата (ВТПП) внезапно оценила имущество более чем в три миллиарда рублей. То есть почти в 15 раз больше судебной или, например, независимой экспертизы авторитетного Института оценки собственности и финансовой деятельности (он оценил стоимость актива на момент продажи в 224 миллиона).
Но самое интересное в другом. В 2018 году проинвентаризированные данные обо всех фондах «Волгоградского металлургического объединения» на момент продажи снова отправили для оценки в ВТПП. И те же самые эксперты, которые в прошлый раз насчитали имущества на три с лишним миллиарда, теперь назвали цифру 223,4 миллиона. То есть тоже примерно в 15 раз меньше своей же оценки и примерно на 15 миллионов рублей меньше, чем уже заплатил ВМК.
Конечно, возникает очень много вопросов по поводу ангажированности и компетентности таких «экспертов». Но еще больше их к следствию, которое выдвигает обвинения в миллиардных хищениях на основе подобных документов.
Не менее интересная ситуация с акциями «Волгоградского механического завода». Их покупка не вызвала никаких нареканий ни у судов, ни у комитета кредиторов банкротного завода. Но спустя три года следователь уже сам решил, что цена была «несправедливой».
Экспертиза той же ВТПП оценила объект в 6,16 миллиарда рублей. Забегая вперед, поясним — они потом снова пересчитали и оценили его примерно в полтора миллиарда. Это втрое больше, чем заплатил ВМК (440 миллионов) на торгах. Но в данном случае речь идет о рыночной цене, то есть о свободных правоотношениях двух сторон. Стоимость складывается с учетом конъюнктуры рынка, долгов, рисков, которые берет на себя новый собственник, и еще десятков разных параметров.
Чтобы получить независимую и действительно компетентную оценку ситуации, ВМК обратился за консультациями в одну из ведущих экспертных организаций страны — Финансовый университет при правительстве РФ. Там пояснили, что средняя ликвидационная стоимость активов в России составляет около 33 процентов. То есть случай ВКМ совершенно типичный, несмотря на настойчивое желание некоторых должностных лиц задним числом записать его в криминал.
Финуниверситет, в свою очередь, обратился за комментариями по данной ситуации в минэкономразвития. В министерстве пояснили, что «не имеют возражений в отношении позиции, касающейся экономической сущности стоимости, применяемой в ходе проведения процедур в деле о банкротстве». Вот так — федеральное министерство определяет стандарты, а волгоградские следователи, очевидно, предлагают просто «считать по максимуму».
История с уголовным преследованием владельца комбината «Красный Октябрь» далеко не окончена. Она обрастает новыми удивительными фактами, на которые следователи (с упорством, достойным лучшего применения) все еще пытаются закрывать глаза. Например на то, что завод «Красный Октябрь» начал процедуру банкротства еще с 2009 года. А Герасименко, как и еще один обвиняемый Сергей Зацепин, стали работать с этими активами только начиная с конца 2011-го.
Иногда доходит до смешного — так, по данным СМИ, первоначально Герасименко обвинили в растрате кредита банка ВТБ «под» ВМЗ в период с 2007 по 2009 год. Но тогда Герасименко не то что не имел отношения к Волгограду и холдингу «Русспецсталь» — он вообще еще жил на Украине. По некоторым эпизодам с других фигурантов обвинения сняты, причем «в связи с отсутствием состава преступления». А в отношении Герасименко, который им, по версии следствия, помогал, остаются. Помогал в чем, если нет состава?
Кстати, в постановлении о привлечении Герасименко в качестве обвиняемого те же эпизоды выписаны заново, при этом указано, что предыдущие постановления «утратили юридическую силу», однако уголовное преследование продолжается. Нестандартная ситуация, говорят юристы.
К сожалению, пока остается только догадываться о мотивах правоохранительных органов — получить их комментарий на момент подготовки материала так и не удалось. Но, судя по всему, в этом деле появится еще много интересного.
По материалам «Российской Газеты»
Текст: Сергей Дылев
